Кукольный мастер: рождение чуда

Автор: rabotagrad.ru

Игрушки, без которых немыслимо детство, как правило, не находят себя в нашей взрослой жизни. Но это правило имеет исключение. Есть авторы, которые создают куклы для взрослых детей. Последнее относится к нашей героине — Ольге Тарчевской — мастеру авторской куклы, художнику и учителю. Ее куклы почти всегда живут на выставках, ненадолго возвращаясь домой; для того, чтобы получить их в подарок или купить, необходимо вызвать доверие автора. Зато о своих любимых созданиях Ольга рассказывает с большим удовольствием.

— Как получилось, Ольга, что вы стали кукольным мастером?

— Пять лет назад я потеряла работу. Это был очень тяжелый период. Случайная знакомая пригласила меня на выставку кукол, привезенную из Москвы. Я пошла, чтобы просто отвлечься. Выставка мне понравилась. В рамках проекта был заявлен мастер-класс. Куратор заметила, как внимательно я рассматриваю экспонаты, и пригласила меня на него. Какой мастер-класс? Он дорого стоит. Я безработная. Настроения нет. Но бывают люди, которые умеют уговорить. Я дала ей обещание и, пообещав, пришла.

По образованию я биолог. А на мастер-классе были в основном искусствоведы и дизайнеры. Первое время я тушевалась, а потом поняла, что мне все равно, что обо мне подумают. Мне понравилось работать, понравилась та работа, которая у меня получалась. И первая же моя кукла уехала в Москву на выставку в Центральный дом художника, где продалась. Это подстегнуло мои амбиции. Я сразу зазналась и решила, что мне этим заниматься нравится. На дебютную выставку я сделала даже две куклы. Количество ни о чем не говорит, просто показывает, насколько я разбежалась.

— Легко ли было закрепить первый успех?

— Я поняла, что кукол можно продавать, что они пользуются спросом. Но пробить в нашем городе сам бренд было тяжело. В московских галереях в то время уже понимали, что авторская кукла — это художественное произведение, которое имеет свои критерии оценки, на него есть спрос. У нас же художественные галереи и магазин интерактивных игрушек, где продавались сувениры, к самодельной кукле относились очень осторожно. Но года через три-четыре ситуация изменилась. Куклы стали пользоваться спросом, а я нашла свою нишу. И стала этим заниматься более серьезно.

— Такой поворот имел для Вас только положительные результаты?

— И отрицательные тоже. Когда делаешь вещь на продажу, вольно или невольно ориентируешься на вкус публики. А у публики, скажем так, вкус отличен от моего. Это и понятно. Подарочная кукла в традиционном восприятии — это множество оборочек, локонов, шляпок, зонтиков. А авторская кукла требует образа. Очень часто это куклы характерные — Уличная торговка, Дворник, фантастические персонажи: Саламандра, Лесные духи, Шаман. Не то, что красивенько, а то, что содержит сюжет.

— Ольга, а простые горожане становятся прототипами ваших кукол?

— Напрямую нет. Хотя я ловила себя пару раз на том, что начинаю внимательно всматриваться в лица прохожих с мыслью: вот у этого интересная форма рта, у этого — бровей.

На самом деле, я создаю портретные куклы. Так, мою двадцать пятую портретную куклу заказала дама в подарок мужу на день рождения. Что обычно хотят от такой куклы? Чего-то необычного. Средневековый костюм, ботфорты, кинжал, перья, шляпа… Или что-то инопланетянское: серебристый скафандр, антенна… Дама же заказала портрет мужа в охотничьем камуфляже, шляпе, болотных сапогах, с ружьем. Было сложно, потому что раньше я таких вещей не делала. Театральное кукольное платье допускает элемент условности. А современный костюм, например, охотничий, требует верного исполнения.

— А получить портретную куклу в подарок не страшно?

— С куклой действительно связано много мистического. Первое, что вспоминается, это религия Вуду. Но я всем объясняю: если кто-то захочет нанести вред через куклу, то это только мне. Кукла содержит следы моих рук, иногда моей крови, потому что бывает, проколешь палец иголкой. Но она не содержит следов жизнедеятельности человека, которому я ее дарю. Поэтому вудуизм здесь возможен только в моем направлении. И потом, существуют исследования по этому поводу. Елена Лебедева, довольно известный мастер фарфоровых кукол, психолог по образованию, выдвинула предположение, что портретная кукла, наоборот, отводит несчастье от человека. Вот это есть. Кукла вдруг ломает ногу, а потом человек как-то неудачно падает, и он мог бы сломать ногу, но не сломал…

— И как отреагировал получатель столь необычного подарка?

— Он ему очень понравился. Кукла была в центре внимания. Было сделано так, что с нее можно было снять обувь, носки, закатать штаны, как будто она стоит на берегу озера. Но одаренный не дал никому раздеть ее и сам не стал. Сказал, пусть так стоит. Отнесся очень трепетно. Я старалась, честно говоря.

— Кукла многое может рассказать об авторе?

— Кукла очень хорошо проявляет то, что у тебя скопилось на дне души. Особенно первые, дебютные. По этой причине я очень люблю вести мастер-классы. О людях вообще интересно узнавать новое, а в этом случае и сам человек начинает понимать себя лучше.

— А до той судьбоносной выставки вы занимались чем-то подобным?

— Я делала небольшие коллажи и кукол из соленого теста, у которых была голова примерно одна треть от туловища. Эти куклы шли у меня под девизом: «Не бывает некрасивых женщин, бывают отчаявшиеся». В них было что-то такое старинное, обрядовое. Они имели много аксессуаров, поэтому смотрелись. А вот то, что кукол можно делать похожими на людей, что существует материал, который дает ощущение поверхности кожи, передает мимику, из которого можно делать выразительные руки, я не знала.

— Что это за материал? Из чего и как вы делаете своих кукол?

— Из термореактивного пластика. Вылепляется личико, ручки, ножки, как из пластилина. Это очень ласковый материал. Как шелк, когда лепишь, под пальцами. У него свои капризы. Если его передержать в руках, то на поверхности остаются вмятины. Потом фрагменты обжигаются в обыкновенной духовке и затвердевают. Получается несминаемая поверхность, которая выглядит как человеческая кожа. Затем она красится, декорируется, создается прическа. А туловище делается гибким, на проволочном каркасе, которое набивается ватой, синтепоном или холофайбером.

— Ольга, у Вас всегда получается воплотить задуманный образ?

— Существует такой феномен, как «кукла сама себя лепит». Я делаю тот образ, который хочется, а потом отпускаю его на волю, даю ему себя повести. Мне очень нравятся слова Белинского: «Шел в комнату, попал в другую, зато в лучшую». И Толстого: «И потом совершенно для меня неожиданно, но несомненно, Вронский стал стреляться». Образ настолько оживает, что ведет себя непредсказуемо для автора. С куклами так получается сплошь и рядом. Кукла, которая рождается в соавторстве с тобой, получается намного интереснее.

Когда у нее уже появляется лицо, и она молча с тобой разговаривает, это что-то совсем иное. Кукла готова, но она еще голая. Начинаешь одевать, а она смотрит на тебя и как капризная дочь говорит: «Я этого носить не буду». У меня было так с Ангелом, которого я хотела сделать быстро к Пасхе. Думала, ну что там ангел: нужно что-нибудь голубенькое, беленькое, балахонистое, оборочки, рюшечки, сзади крылышки. И этот Ангел не то, чтобы отомстил мне, но дал понять, что я не права. Я хотела сделать его за два дня, в итоге делала полгода. То лицо, те руки, которые я слепила, требовали чего-то эксклюзивного. И пока мне не подарили старинную индийскую ткань, этот Ангел так и не оделся. Зато это одна из лучших моих кукол.

— Насколько мне известно, сейчас вы работаете в библиотеке. Почему Вы туда пошли?

— Я недавно начала там работать. Устроилась, чтобы иметь независимый от кукол заработок, позволяющий не идти на поводу у заказчиков. Когда занимаешься только куклами, то вынужден слушать клиентов. Исчезает элемент творчества. А сейчас я могу позволить себе делать то, что мне хочется, самой воспитывать вкусы любителей авторской куклы.

Фотогалерея кукол:

нажмите на изображение для увеличения